Приматы моря: 33 / Книги о животных / Мир животных.ру

— Восьминог,— сказал он, торжественно возвышая банку над головой.
Мигом его окружили. Каждый получше хотел рассмотреть легендарного земляка, с которым, однако, редко кому приходилось встречаться так вот запросто, лицом к лицу.
Осьминогу, видно, польстило неумеренное проявление интереса к его особе. Он напыжился, поднял забавные рожки над глазами и вдруг расцвёл, словно радуга после дождя. Показал на коже такую необыкновенную игру красок, на которую только мультфильм способен. Расцветки одна радужнее и ярче другой волнами пробегали по его телу.
Вокруг раздались удивленные голоса.
— Что с тобой, друг? — участливо спросил Олега.
— Играет красками,— объяснил я.— Когда волнуется, то краснеет, то зеленеет. Человек обнаруживает свои эмоции мимикой — «игрой», так сказать, лицевых мускулов, а осьминог сменой красок на коже.
А когда осьминог прячется, то выбирает такую краску, какая менее заметна. В чёрных скалах — чернеет, в водорослях бурым становится, на песок попадет — сразу пожелтеет, под цвет грунта. Как хамелеон. Какого цвета фон будет у него перед глазами, такую окраску он и примет.
Мефистофель снова сменил декорацию: из бурого стал сизо-розовым.
— Аркашкин нос увидел,— сказал Олега. Все засмеялись.
Розовый цвет густел. Алые тона вытеснили синеватые, разлились по телу киноварью — осьминог стал пунцовым.
— Во! Олегу узрел,— обрадовался случаю Аркадий.
Когда все вдоволь насмотрелись, мы двинулись дальше. Но уже не втроём, а всей компанией. Никто не захотел отказать себе в удовольствии присутствовать при столь необычном новоселье.
Через посёлок прошли шумной гурьбой, переполошив мирных жителей.
— Чтой-то случилось? — сказала какая-то тётка, в тревоге поднимаясь со скамейки.
— Не зевай, Матвеевна,— осьминожье новоселье! — крикнул ей радист Гриша, едва поспевая за всеми на коротких ногах.
— Выпускай, Олега.
Олега нагнулся над каменным сооружением, опрокинул банку — вода из неё вылилась, но пленник не захотел покинуть своей стеклянной темницы. Олега потряс банку — осьминог лишь крепче присосался к стеклу. Олега сунул палец в банку, хотел подтолкнуть упрямца — и вдруг вскрикнул, на лице его изобразился испуг и отвращение. Отшвырнул банку, но она словно прилипла к пальцу. Он отчаянно затряс рукой и как-то странно боком запрыгал.